Я этот термин к стыду своему не знала, очень он мне понравился своей точностью.
Известно, что экономисты у нас в стране делятся на чистых теоретиков и на практиков, теперь буду говорить полевых.
Карьера экономиста, как любая карьера, должна начинаться в «поле».
Только обсчитав, проанализировав, скорректировав и, с учетом сделанных ошибок выработав стратегию, учатся экономисты.
Как и все остальные люди - синяки, шишки, глядишь ребенок пошел, а потом и побежал.
Часто слышу, да и френды пишут – экономики у нас нет. Это тоже самое, что сказать, что воздуха в Москве нет, дышим выхлопными газами.
Какой есть воздух, тем и дышим, какая экономика есть, в той и живем.
Но с экономистами беда.
Мое утверждение не означает, что я лично знаю «как надо», хотя, возможно, относительно некоторых экономических категорий, я знаю, как нельзя.
С макроэкономикой большие проблемы во всем мире, что в очередной раз доказал последний мировой кризис. Но у них карьера экономиста начинается с нуля и различными темпами идет по нарастающей.
У нас не так.
Пришел после аспирантуры, сел, полистал сделанные предыдущими поколениями работы и отчеты и начал писать свою нетленку.
Опираясь на труды, классиков. Без классиков, самых наисовременнейших, никуда.
Нет хорошего инженера, технолога, архитектора, которому бы не приходилось, сидя рядом с "полевым" экономистом, вникать в профессиональные тонкости. Это необходимо, чтобы проект воплотился в жизнь.
Но от макро экономиста никто не требует мгновенной отдачи, мелкой, ювелирной работы, поэтому всегда найдутся площади, на которых экономические акыны смогут мелодично и приятными голосами слагать концепции всеобщего процветания.
И пусть поют. Но тут есть одна загвоздка, мощность макроэкономического рычага, если ему дать точку опоры, не меньше, чем у ядерного оружия.
Мы это увидели в начале девяностых, когда от нескольких макроэкономических движений, страна развались на мелкие части и в получившееся лего мы все увлеченно играем до сих пор.
И еще, крамольное. Об индустриализации и СССР, восставшем из руин. Этот тоталитарный монстр объел всех, обрекая народ на десятилетия нищенской жизни, в его топке сгорели жизни и даровой труд миллионов заключенных.
Но, как показала история, искомый результат был получен, и, вопреки ожиданиям всего просвещенного мира, страна оказалась жизнеспособной и обороноспособной.
И её жизнеспособность держалась не только на штыках, но и на грамотно расставленных макроэкономических акцентах.
А уж как это удалось недоученному политбюро, для меня загадка.