Вкалывал я, вкалывал, кормил-поил, а тот вырос и не хочет жить подмышкой.
Просит денег на то, что мне не нравится.
Тратит здоровье на то, что ему вредно. Не дай бог в моих волосах заведется какая-то женщина с ребенком.
Разве я неправ?
А разве он неправ?
Все вырастают и отходят, и оставляют самых преданных на перроне.
Остается прижать к окну вагона свое расплющенное лицо.
Звони хотя бы, сынок.