Мне пофиг, кто внутри за стенами, их было много до моего рождения, на протяжении моей жизни и будет много после.
Их притягивает это место, символ вечной власти.
И меня притягивает родовая память.
Моего деда, умершего в войну от голода в тех самых пятистах метрах от главной площади, водили в детстве гулять вокруг этих стен, моего отца и меня.
Что поделаешь, гипермаркетов тогда не было, так же, как и ярмарок выходного дня, брали ребенка за руку и шли через Красную площадь, сворачивая и делая круг, возвращались домой.
Заодно и рассказывали ему не про стоимость капусты и виски, а про башни, про лобное место, про стрельцовский бунт, про многое рассказывали.
Могилы мой отец старался обходить, а про тело я вопросами не задавалась, это теперь я тоскливо думаю, схоронили бы уже, лежит, как символ нашей дикости.
А нонче еще и перфомансы, как символ.
Не знаю, с кем этот талантливый вел диалог, расположившись у могил и плахи, но отстраненность и чувство юмора меня точно покидают, когда я в очередной раз вижу его голую задницу на фоне Кремлевских стен.
Дмитрий Быков о яйцах:
http://www.novayagazeta.ru/columns/60987.html
